Те сомнения, которые не разрешает теория,
разрешит тебе практика.

Людвиг Андреас фон Фейербах

─ Санта-Барбара, Тима! Ей-богу, Санта-Барбара! ─ Штерлихт ошалело глядела на друга, рассказывающего за обеденным перекусом о своих воскресных приключениях.

─ Ты считаешь, что сценаристы и писатели берут свои сюжеты с потолка, не отталкиваясь от реальных фактов и событий из жизни?

─ Нет, не думаю… Это, гм, вырвалось, прости… ─ Маша потупилась, но сразу же встрепенулась. ─ Я читала о том, что в каждой художественной книжке значительная часть из написанного основана не столько на фантазии, сколько на личном опыте и впечатлениях автора ─ об узнанном, услышанном, виденном или кем-то ему пересказанном.

─ Так и есть. Про сравнение с сериалом не извиняйся. Я тоже в какой-то момент обомлел и онемел.

─ Хорошо… тогда задам вопрос: что было дальше?

─ А ничего особенного: поиграли в карты, в дартс ─ уже втроем ─ и стали собираться обратно в город. Ехали, конечно, долго: дачники на своих разномастных таратайках все дороги запрудили. Говорили о разном, но ─ что вовсе удивительно! ─ Елена попросила нас с Наташей подробно рассказать о наших представлениях: об эфире, о строении атома, природе гравитации. Мы довольно долго объясняли… Вот как это понять, а?

─ Внезапное пробуждение Елены? А чего здесь сложного, Тима? Просто её отпустило, стало всё интересно.

─ Наверное, ты права: ситуационно ─ точно так и есть, но вот надолго ли, и что будет дальше, я предсказывать не возьмусь… Хотя, ты знаешь, Лена даже попросила сделать что-то вроде реферата или, правильнее сказать, компендиума ─ что б можно было читать и перечитывать ─ для лучшего понимания.

─ Даже так?! Это любопытно… И ты будешь писать?

─ Договорились, что это сделает Наташа, а я вычитаю как редактор и корректор.

─ Логично. Ты ж научный руководитель.

─ Не в этом случае, Маша. Здесь моя роль невелика: ничем я не руководил, был на подхвате.

─ По-моему, ты не прав, но спорить не стану… ─ Штернлихт отошла к маленькому столику с чайником на нем и принялась заваривать кофе. ─ Готовимся к следующей свадьбе, Тима?

─ Не уверен, что пригласят.

─ Можешь не сомневаться. В месте проведения тоже.

─ «Мемфис»?

─ Конечно, где же еще?! Они ж танцоры, да еще какие: Елена очень крутая, и этот… Ваня ─ кажется, это он и был в клубе ─ такой же мастер.

─ Иван? Ты его видела и распознала?

─ Елена часто с каким-то профиком отплясывала.

─ Крепкий такой, яркий ─ и кок набриолинен?

─ Ага, я еще подумала, что они хорошо смотрятся вместе ─ красивая молодая пара.

─ Да, я тоже обратил на них внимание, но не сообразил, что это и был Иван. Ты молодец, проницательная ─ сразу догадалась.

─ Я пару раз перехватила их взгляды: они балдели друг от друга, и это было заметно, а сейчас доперла ─ вот и вся моя якобы проницательность.

─ Ну и отлично, я рад.

─ Серьезно? С чего бы?

─ Сам-то я не влюблен в Елену ─ об этом тебе говорил ─ и не знал, как себя вести, когда наше с Наташей расследование по поводу узлов-трилистников закончится, а это случится уже скоро. Сейчас же я могу больше не думать о своей роли: всё без моего участия произошло ─ мне легче, спокойнее, можно не напрягаться и не отвлекаться на всякие пустые волнения, бессмысленные эмоции.

─ Циник ты, Тимофей.

─ Если и так, Маша, то лишь отчасти и в изначальном понимании слова «киник» древними греками: κυνικός (kynikos) ─ я стремлюсь к ясности ума, к простоте и… к скромности, что ли.

─ Ха! ─ Штернлихт жестко и отрывисто хохотнула. ─ Сколько стоит твоя простая с виду итальянская сорочка? Ты стремишься к скромности?

─ Моя сорочка ─ это просто качественная рубашка за приемлемые деньги. А вообще, Маша, не передергивай: попрошайкой, спящим в глиняном кувшине-пифосе, как Диоген Синопский, я быть не хочу, но всяких дорогих излишеств стараюсь избегать. Да чего я объясняюсь, ты сама об этом прекрасно знаешь, ─ Саморуков махнул рукой.

─ Ну, наверное, да…

─ Чего «наверное, да»?! Кто меня сто раз уговаривал обзавестись хорошим автомобилем высокого класса, но я продолжаю ездить на троллейбусе и велосипеде?

─ Я уговаривала…

─ А кто мне предлагал пройтись по бутикам, чтобы купить пару-тройку чудесных французских костюмов и пальто? Но я по-прежнему ношу практичные пуховики, твидовые пиджаки и джинсы! И квартиру на большую мне, мол, хорошо бы поменять… Это разве не ты говорила?

─ Тоже я… Тима, сдаюсь: ты на всё это не ведешься, согласна.

─ Об этом и речь! Скромность в данном случае не есть синоним аскетизма. Просто я не гонюсь за… о! ─ нашел правильные слова: я не гонюсь за престижными и статусными вещами, довольствуясь удобными и обычными; они ─ мой кувшин Диогена! ─ Саморуков победоносно посмотрел на Штернлихт и улыбнулся. ─ Круто я сказал, да?

─ Круче некуда! Балбес! ─ Маша приподнялась на стуле и поцеловала Тимофея в нос. ─ Но балбес умный и упрямый. Аминь…

Закончив с кофе и совместными усилиями убрав с рабочего стола Саморукова чашки, контейнеры из-под мяса, гарнира и салатов, Тимофей и Штернлихт вышли в коридор. Подходя к приемной директора, Маша спросила:

─ Тима, а что вы еще не добили с девочкой? Ну, в контексте новых гипотез? Мне уже хочется почитать ваш реферат или… как ты его назвал?

─ Компендиум ─ тезисное изложение информации и сделанных выводов, относящихся к какой-либо области знаний. А не добили мы магниты. Наташа, судя по всему, ими увлеклась.

─ И у тебя есть мысли, задумки?

─ Никаких. Не знаю с какой стороны к этому подходить: всё вроде бы ясно, но ясно и то, что у Наташи будет другое понимание.

«Тимофей Александрович, здравствуйте! Если вы сегодня с великом, то предлагаю вечером прокатиться. Готова в любое назначенное вами время быть у главного здания института. Заранее спасибо за ваш ответ! Наташа», ─ Саморуков прочитал сообщение, прошел к шкафу и достал из него две ранее купленных бутылки лимонада.

«Правильно я подумал, что он пригодится! И молодец, что перевез из дома на работу ─ как угадал… А куда поедем-то?» ─ Тимофей вернулся к столу и открыл на компьютере карту города.

«Новая Голландия? Замечательное место для вечернего отдыха, но оставлять велосипеды (а с ними там запрещено!), обвешанные электроникой, на парковке, пусть и под взглядами видеокамер, ─ мысль, мягко говоря, странная. Можно, конечно, велики сложить, зачехлить и катать их как чемоданы рядом с собой, только… мы ж не на вокзале ─ и нам это зачем? Тогда… тогда… Супер! Можно поехать в Коломну, к Семимостью и Никольскому собору: там и красота, и раздолье, да и на лавочке посидеть можно. Вот только, ешкин кот, Коломна требует наличия особого настроения, которого лично у меня сегодня нет… Куда еще можно направиться?»

Встреча была назначена на шесть с четвертью. Наташа ждала Саморукова на Измайловском: она стояла прямо напротив выхода из института и что-то изучала в своем планшете. Увидев улыбающегося и на вид полного сил Тимофея, девочка выключила компьютер и после взаимных приветствий спросила:

─ Тимофей Александрович, если вы не слишком устали, то давайте съездим на Елагин остров? Там сейчас красиво, деревья начинают желтеть. И по будням нет проблем с проездом на велосипедах: пускают всех!

─ В ЦПКиО? Готов! Давно там не был, и странно, почему я до этого сам не додумался?! Ехать, конечно, не пять минут, но зато получится хорошая прогулка!

Саморуков любил это место: в детстве он с родителями катался там на лодке ─ а пруды занимают пятую часть парка! ─ и частенько гулял с бабушкой ─ почти от их дома шел прямой трамвайный маршрут.

─ Отлично! Тогда в путь, на Елагин!..

Нормально поговорить в дороге не получилось: люди, машины, шум. Но уже в самом парке, устроившись на свободной скамейке с видом на Большую Невку, неспешно перекусив захваченными Наташей бутербродами с домашней ветчиной и запив их лимонадом, девочка и Тимофей вернулись к беседе, начатой на даче в Рощино.

─ Наташа, ты сказала, что магнит создает в окружающем его эфире крохотные вихри, которые, в свою очередь, организуются в цепочки. Правильно запомнил?

─ Всё верно, Тимофей Александрович. Я об этом и хотела с вами поговорить. Теперь я полностью разобралась с этим механизмом.

─ Полностью?

─ Понимаю, что такое магнит. Оказывается, это очень простое, но чрезвычайно эффективное устройство.

─ Что значит твоя фраза?

─ Магнит ─ это совокупность атомов химических элементов, способная работать как эфирный пенообразователь: на атомном уровне, а не как химический реактив.

─ Не понимаю, Наташа. Есть представление о том, что в веществах (ферромагнетиках) существуют небольшие области-домены, которые при определенных условиях взаимно ориентируются так, что возникает суммарное магнитное поле. Гм, прости, трудно отказаться от термина, привитого еще в школьные годы.

─ Тимофей Александрович, этот термин можно с легкостью заменить на другой.

─ Какой же?

─ На эфирную пену.

─ Пену?!

─ Да, только эта пена состоит не из пузырьков, а из крохотных эфирных вихревых колец.

─ Вихри-бублики? Тороидальные вихри?

─ Так и есть, а благодаря тому, что каждый вихрь-тор имеет собственную полярность (условные Север и Юг), они выстраиваются в систему расположенных друг рядом с другом цепочек.

─ Наташа, по-твоему, эта пена и цепочки торов заполняют все пространство вокруг любого магнита, ориентируясь от одного его полюса к другому?

─ Конечно! Но материалы обладают разной способностью поддерживать внутри себя интенсивное вихреобразование. Важно то, из чего сделан магнит: железные быстро размагничивались, поэтому Бернулли придумал подковообразную форму.

─ Даниэль Бернулли, автор «Гидродинамики» и закона его имени, который мы использовали для объяснения взаимного притяжения тел в потоке эфира?

─ Он и есть! Так вот, сделав подковообразный магнит, Бернулли сократил длину вихревых цепочек, и вихри в них стали лучше поддерживать вращение друг друга. В итоге примитивный железный магнит начал работать много дольше! Взаимное притяжение магнитов, как и притяжение к ним ферромагнетиков, этим же легко объясняется.

─ Как?!

─ Это энергетически выгодно! В первом случае ─ при притяжении магнитов ─ цепочка вихрей-торов стремиться стать короче и плотнее, а во втором ─ ферромагнетик ведь представляет собой не только сродственную среду для существования этих вихрей, но и усиливает их, добавляет новые!

─ Ешкин кот!.. Сердечники катушек индуктивности ─ это ведь их функция!

─ А еще, Тимофей Александрович, всё это объясняет, например, невозможность получения магнитного монополя, так как в основе всего лежит крохотный тор-бублик, который сам по себе диполь ─ его нельзя разделить на части!

Саморуков глотнул лимонад, но в этот раз уже не так истерично, как на пляже в Комарово, а потом спросил:

─ Однако позволь уточнить: для образования пены и микровихрей эфира, из которых она состоит, нужна энергия ─ откуда её берет магнит?

─ Из любого потока эфира, в котором этот магнит находится. Поток и создает тороидальные завихрения внутри тела магнита, а последний ─ лишь механическая фабрика-матрица.

─ Наташа, ты хочешь сказать, что сила всех магнитов заключается не в них самих, а в том, что через них проходит? То есть в потоке эфира, например, идущего к центру Земли?

─ Коэрцитивная сила магнита обусловлена его внутренней атомной структурой ─ тем, как организованны ходы и полости между ядрами химических элементов. Принцип же работы вы назвали верный: нужен поток эфира. В условиях нашей планеты ─ да, это в первую очередь энергия гравитации, в космосе ─ множество других потоков. Вообще любое движение вещества через эфир даст тот же эффект: например, автоматическая станция летит в сторону Марса, но она в это время перемещается в эфире, да и он сам не стоит на месте ─ движется к Солнцу, к планетам! Просто, правда?! Представьте, какие перспективы открывает такой подход к пониманию природы магнита!

─ Какие же?

─ Можно создавать и где угодно устанавливать генераторы, которые раньше были запрещены законом сохранения энергии! ─ Наташа разошлась не на шутку, её мысли понеслись галопом, и, похоже, ей это нравилось.

─ Что ты имеешь в виду?

─ Генератор на постоянных магнитах считался вечным двигателем первого рода, верно?

─ Согласен, он даже в теории существовать не мог.

─ Вот! А теперь, зная, что магнит получает энергию от эфирного потока, этот запрет можно снять!

─ И построить вечный двигатель? Прости, но я не думаю, что…

─ Нет! ─ девочка всплеснула руками. ─ Вы не поняли! Неограниченно долго работающий магнитный генератор теперь нельзя считать запрещенным наукой вечным двигателем!

─ Почему же?! Твои слова о таком генераторе абсолютно тождественны идее создания вечного двигателя!

─ Генератор на постоянных магнитах получает энергию извне ─ в этом вся штука! Энергию эфирного потока можно использовать. Это то же самое, как энергию ветра преобразуют в механическую работу мельницы или в электрическую энергию современные ветряки; это как работают солнечные батареи или геотермальные тепловые насосы. Никаких чудес или шарлатанства! Всё просто!

─ Допустим, но как-то очень, гм, по-новаторски это звучит, Наташа! Оседлать энергию эфирного потока ─ по-моему, слишком амбициозная задача!

─ Но мы же давно это делаем, только другим способом!

─ Другим? И что же такое мы делаем?

─ Строим гидроэлектростанции.

─ ГЭС? Там работает вода ─ или мощный речной поток, или приливное движение огромных масс воды.

─ Тимофей Александрович, там везде работает гравитация ─ поток эфира!

─ Ты говоришь о том, что движение воды в водотоке ГЭС или приливная волна обусловлены силой гравитации?

─ А чем же еще?! Вода ─ это лишь рабочее тело, а заставляет её перемещаться именно эфирный поток, движущийся к центру Земли! То есть мы давно и успешно используем энергию эфира!

─ Хорошо, предположим, что ты меня убедила, но магнит, он ведь…

Наташа не дала Саморукову закончить фразу.

─ Магнит ─ это древнейшее, созданное природой ─ или Эвриномой, как сказано в мифе, ─ устройство, позволяющее получать энергию окружающего нас эфира и его движущихся потоков!

─ И это волшебное устройство, или композиция ядер атомов, как ни назови, всегда было у нас перед носом, но мы не понимали его возможности и силу?

─ Да, Тимофей Александрович! Так и было, но лишь до сей поры ─ теперь-то мы знаем об этих свойствах, а значит, можем думать и действовать по-другому!

Со дня последнего разговора с Наташей прошли три недели. Саморуков был крайне занят по службе: директор начал всерьез перекладывать на Тимофея всё большее число как рутинных, так и стратегических задач в рамках научной работы института. Штернлихт помогала другу, но подчас выбиваясь из сил, просилась уйти домой хотя бы не позже девяти вечера. Костик Петров забыл о своем статусе новичка, отставил в сторону любимые им колбы и тоже ассистировал начальнику в работе с горами документов.

Ни звонков, ни писем от Наташи не поступало. Саморуков не печалился по этому поводу и сам на общение не напрашивался: «Там у них сейчас свои дела ─ грядущая свадьба, новые бытовые правила, начало учебного года… Да и с Иваном девочке нужно как-то по-человечески познакомиться и ужиться… Чего я полезу? Будет время ─ поговорим…»

Однако спустя еще пару дней с адреса Елены Степановой пришло письмо:

«Здравствуйте, Тимофей Александрович!

Это не мама, а я, Наташа. Простите, что пишу, используя чужой почтовый сервис. Слов для мессенджера слишком много, а моя почта капитально висит: то ли блокировки, то ли чьи-то зловредные козни ─ я не знаю.

У нас всё хорошо, осваиваемся в новых условиях. Иван живет пока на два дома, но часто бывает здесь, и я не против: он добрый, веселый, а главное, он интересуется всем-всем! Мастерская его реально удивила и покорила: мы вместе пересмотрели и перебрали содержимое каждого ящика и коробки с материалами или инструментами, не говоря уже о настройке моих швейных машин и их смазке! Это круто, когда всё идеально работает!

В проверке гипотезы о возможности создания магнитного генератора Иван тоже помог. Используя всякое барахло из шкафа в мастерской, мы на скорую руку намотали несколько катушек индуктивности (получилось ужасно криво и некрасиво!), напечатали на 3D-принтере ротор, а потом я придумала хитрую схему взаимодействия постоянных магнитов. Вы, может быть, удивитесь, однако всё исправно функционирует. Генератор пусть и не быстро, но вращается и выдает слабенький электрический ток: светодиод, отрезанный от старой, случайно порванной, елочной гирлянды, мигает! То, о чем мы с вами говорили, существует и может быть использовано в новой эфиро-магнитной технологии!

Однако я должна и повиниться: писать компендиум пока не начала. Причин две. Первая ─ прозаическая ─ не хватает свободного времени: сборка генератора, домашние и школьные обязанности, верстаю с Аней материалы для сайта интернет-магазина, готовлю для Кости план работ клуба юных химиков при вашем институте, со схемой звездного неба для детской на Гороховой тоже не всё еще ясно. Вторая причина ─ творческая ─ у меня появилась идея! А давайте напишем не краткий обзор сухими умными словами, а настоящую книжку ─ художественную и интересную! Это ж будет здорово, если о наших идеях и мыслях узнают многие-многие люди! Название я уже придумала ─ оно в теме письма. Вам нравится? ))

Жду вашего ответа и комментариев!

С уважением,
Н.»

Саморуков перевел взгляд и прочитал то, чему минуту назад он не уделил даже толики своего внимания ─ письмо было озаглавлено следующим образом:

простой узел